Nacionalistas - Tautininkas - Patriotas - Žygeivis - Laisvės karys (Kalba - Istorija - Tauta - Valstybė)

Латвия была принята в состав Союза ССР законом Верховного Совета СССР от 5 августа 1940 г., основавшемся на соответствующем обращении Народного Сейма, избранного 14-15 июля 1940 г. Кстати, эти выборы были признаны вполне законными и западными державами, что было засвидетельствовано присутствием дипломатического корпуса на церемонии открытия Народного Сейма. На позицию непризнания Запад перешел лишь позже, когда стало ясно, что дело идет к восстановлению Советской власти в Латвии.

1. Договор о ненападении между СССР и Германией, заключенный 23 августа 1939 года (собственно «пакт Молотова-Риббентропа») вообще никаким боком не относится к Латвии... Это был договор о ненападении между двумя государствами, заключенный в полном соответствии со всеми международными нормами. Договоры такого типа между странами заключались десятками, если не сотнями.

2. Официальная мифология утверждает, что подписанный вместе с договором о ненападении секретный дополнительный протокол являлся противоправным сговором о разделе Европы, который давал СССР право оккупировать и аннексировать территории, от влияния на которых отказалась Германия. Между тем,
секретный дополнительный протокол даже в той редакции, в которой он запущен западом в историко-пропагандистский оборот (а эта редакция далеко не бесспорна), не содержит никаких обязательств или прав СССР напасть на какую-либо страну или аннексировать ее. Кроме того, даже содержащиеся в тексте протокола неопределенные права сторон имеют гипотетический характер, то есть их наступление поставлено в зависимость от наступления или ненаступления определенного условия.

Суть протокола заключалась всего лишь в отказе от любого влияния за пределами определенной линии и не предусматривала никаких обязательств или прав СССР и Германии на совершение противоправных насильственных действий на территориях, вошедших в сферу их влияния.


3. Буквальное содержание текста секретного протокола подтверждается тем, как его толковали сами стороны – СССР и Германия. На этот счет имеется множество документов, в том числе опубликованных на западе.

5. События сорокового года в Латвии не имеют с секретным протоколом никакой правовой связи, ни прямой, ни косвенной. Более того, вхождение Латвии в состав СССР произошло вопреки положениям секретного протокола. Соответственно, секретный протокол и все связанные с ним перепетии не оказали и не могли оказать никакого влияния на юридический статус Латвийской Республики и Латвийской ССР.

6. Наконец, главный вывод, вытекающий из предыдущих. С пресловутым секретным протоколом можно было производить самые различные манипуляции – денонсировать, провозглашать не имеющим силы с момента подписания, осуждать, защищать, приветствовать, демонстративно рвать на части или торжественно прикладывать к любому месту по вкусу и желанию. Все это не могло оказать и не оказало никакого влияния на правовой статус Латвийской ССР, Латвийской Республики и на правовое положение населения Латвии – тогдашнего и нынешнего. Все ритуальные танцы вокруг секретного дополнительного протокола имели и имеют исключительно пропагандистский характер и никаким образом не связаны с правом.

Европа была нужна прибалтам не только как убежище от своего прошлого, но и как широкая спина, из-за которой можно показать этому прошлому (в лице России) большую фигу и даже выставить ему финансовый счет.
"Пока Литва не была членом ЕС, поднятие вопроса о возмещении ущерба было бы нерезультативным. Теперь ситуация иная, Литва укрепила свои позиции", – говорит председатель комитета иностранных дел сейма Литвы Гедиминас Киркилас.

Остается радоваться, что его страна вошла в состав ЕС, а не США – тогда она, наверно, потребовала бы восстановления Великого герцогства Литовского в границах XIV века!

При этом возможные претензии со стороны России отвергаются прибалтами в самой жесткой форме. "Тот факт, что агрессор требует компенсации, является неслыханной наглостью и не будет способствовать развитию нормальных и партнерских отношений", – заявляет министр иностранных дел Литвы Антанас Валионис. "Агрессор" – это он про Россию. Конечно, в свое время был заключен пакт Молотова – Риббентропа, по которому страны Прибалтики оказались в сфере интересов СССР и подлежали включению в его состав. Но из названия этого договора ясна и альтернатива, которая могла быть у трех злополучных республик – это оккупация фашистской Германией. Президент Литвы Валдас Адамкус утверждает, что "согласно международному праву Литва никогда не была составной частью СССР, она пятьдесят лет была оккупирована". Но это более чем спорный тезис.

СССР – в отличие от Третьего Рейха – формально не был страной-оккупантом. На территории республик Прибалтики в советские годы действовали выборные органы власти (не хуже и не лучше, чем в других республиках СССР), и возглавляли их отнюдь не русские. Кроме того, все прибалты имели союзное гражданство и равные с другими жителями СССР права. Зато во время фашистской оккупации ситуация была совершенно иной: права "немцев" получила в Прибалтике лишь горстка избранных...

Об абсурдности взаимных претензий России и Прибалтики говорит глава комитета Совета Федерации по международным делам Михаил Маргелов: "С таким же успехом Марокко может требовать у Испании компенсации за то, что Альморавидов и Альмахадов выкинули из Кордобского халифата, а Испания у Марокко – за оккупацию маврами Севильи, Кордовы и Гранады. США могут выставить Скандинавским странам счета за невосполнимый ущерб, который викинги нанесли экологии Северной Америки. Россия может, в свою очередь, вспомнить о действиях красных латышских стрелков..."

За исключением Беларуси, Армении и центрально-азиатских республик бывшего СССР, прочие члены прежней «братской семьи народов» испытывают этакий антироссийский пост-колониальный комплекс. Он выражается в парадоксальном сочетании двух противоположных качеств: 1) маниакальной уверенности в том, что абсолютно все проблемы этих «новых независимых государств» есть последствия «злого имперского прошлого», «русской оккупации», а также нынешнего «русского империализма», и 2) инфантильном стремлении продолжать иждивенчество за счет России. Последнее включает в себя наглые вымогательства экономических преференций, особенно сниженных тарифов на поставки энергоносителей (при этом желание России поставлять их не в ущерб себе тут же объявляется «империализмом» и «шантажом»), наряду с постоянным предъявлением счетов и требованиями извиниться за «оккупацию».

Все «новые независимые страны», входящие в охарактеризованную группу, склонны выставлять России, как правопреемнику СССР, материальные претензии за «годы оккупации». Правда, на законодательном уровне эти требования фиксируются пока только в государствах Балтии. Оно и понятно, потому что у других даже с натяжкой нет ни малейших оснований считать себя оккупированными. Страны же Балтии начали поднимать вопрос о компенсациях за «оккупацию» на официальном уровне с первых лет независимости.

Еще в 1992 году в Литве прошел референдум, на который, среди других, был вынесен вопрос о «компенсациях». Большинство литовцев поддержало идею поживиться за счет России. В 2000 году сейм Литвы принял закон, предварительно определивший сумму ущерба, нанесенного республике в «годы оккупации», в 20,7 млрд долларов. Закон обязал правительство определить окончательный размер компенсации и начать переговоры по этому вопросу с Россией (дело, как говорится, было теперь за малым – добиться согласия России обсуждать такой вопрос). Сумма претензий Литвы к России составляет в настоящий момент 23 млрд евро.

Нынешние президенты Латвии и Эстонии не раз заявляли, что их страны не будут предъявлять России конкретную сумму компенсаций, а их интересуют только извинения России за советскую оккупацию. Однако очевидно, что признание Россией ответственности за «оккупацию» (что предусматривается «извинениями») сразу поставит в юридическую плоскость вопрос о компенсациях.

В парламентах же обеих стран вопрос о размере выплат поднимался не раз. В сейме Латвии он перешел в стадию законодательного процесса. В мае 2005 года сейм принял постановление, согласно которому правительству страны поручалось в течение трех месяцев сформировать экспертную комиссию. Она должна была окончательно установить сумму ущерба и потребовать ее с России. По оценке автора законопроекта А. Кирштейнса, размер компенсации Латвии за «годы оккупации» должен составить от 60 до 100 млрд долларов. В августе 2005 года латвийское правительство создало соответствующую комиссию. Однако еще в мае того же года Президент России Путин произнес на пресс-конференции крылатую фразу про уши мертвого осла в ответ на прибалтийские претензии.

Страны Балтии предъявляют свои требования к России как к правопреемнику СССР. Однако достойно примечания то, что этот статус признается ими крайне выборочно. Когда речь идет об ответственности за «преступления советского режима», то спрашивают с СССР, а если возникает вопрос о разделе бывшей союзной собственности, то тут прибалты, как само собой разумеющееся, считают себя полноправными наследниками доставшегося им от СССР добра. Между тем, если подсчитать, кто кому сколько должен за период 1940-1991 гг., счет пойдет явно не в пользу стран Балтии.

Счетная палата России в ответ на претензии прибалтийских государств в 2003-2004 гг. начала оценку их долга России. Так, доля стран Балтии во внешнем долге СССР исчислена более чем в 3 млрд долларов. Оценке в этой связи подлежат и объекты, построенные в Прибалтике на средства из союзного бюджета, и ежегодные дотации из этого бюджета в бюджеты прибалтийских республик. Один только Клайпедский морской порт «потянет» на 2 млрд долларов, авиабаза под Шяуляем, где сейчас базируются истребители НАТО, – на 1 млрд. Общая же сумма задолженности стран Балтии РФ, по оценке депутата Госдумы В. Алксниса, составит не менее 220 млрд долларов («АиФ», № от 2.11.2005).

То, что вложения России и некоторых других республик СССР в экономику сравнительно отсталых (в 1940-е гг.), преимущественно аграрных республик Прибалтики были значительны, показывает бурный экономический рост «аннексированных территорий» за годы «советской оккупации». Так, за 1940-1980 гг. в Эстонии валовое промышленное производство выросло в 49,5 раза, сельскохозяйственное в 1,7 раза, Латвии – в 46 и 1,5 раза соответственно, Литвы – в 54 и 2,5 раза соответственно. Для сравнения: за те же годы валовое промышленное производство «страны-оккупанта» – Российской Федерации – выросло не более чем в 25 раз. Из союзного бюджета перекачивались огромные средства в бюджеты недостаточно развитых республик, каковыми считались среднеазиатские, закавказские и прибалтийские. Происходило это в рамках ликвидации экономических диспропорций между регионами СССР. Если считать эти вливания внешними займами, предоставленными Россией странам Балтии, то необходимо учесть и проценты, набежавшие за 60 с лишним лет.

Пресловутый «пакт Молотова–Риббентропа» позволил Литве возвратить часть исконных земель.
До 1939 года Польша оккупировала обширную область вокруг Вильнюса. После раздела Польши осенью 1939 года СССР безвозмездно передал Литве эту территорию. При вхождении Литвы в СССР в 1940 году в состав новой Литовской ССР было передано еще шесть районов Белорусской ССР. После занятия советскими войсками Восточной Пруссии в ходе Великой Отечественной войны Литовской ССР был передан район Клайпеды, который с марта 1939 года был оккупирован Германией. Так сформировалась нынешняя территория суверенной Литвы.[

следует обратить внимание на ряд международно-правовых нюансов, делающих любые прибалтийские претензии к России совершенно необоснованными.

Страны Балтии требуют «извинений за оккупацию». Но «пакт Молотова–Риббентропа» и его последствия были осуждены еще Советским Союзом на 2-м съезде народных депутатов СССР в декабре 1989 года. Если РФ – правопреемник СССР, то зачем извиняться дважды? Если РФ – государство, не имеющее ничего общего с СССР, то как можно у него требовать извинений за деяния другого государства?

Далее, расхожее представление о РФ как полном правопреемнике СССР, мягко говоря, не соответствует действительности. РФ приняла на себя весь внешний долг СССР (тяжкое довольно-таки бремя) в обмен на унаследование членства СССР в международных организациях и обязательств по многим международным договорам, а также на право получить долги других стран бывшему СССР (каковые долги она уже почти все списала). Единственной заметной преференцией такого подхода стало только сохранение за Россией места постоянного члена Совбеза ООН с правом вето и статуса ядерной державы.

В то же время такое правопреемство не предусматривало автоматического унаследования зарубежной собственности СССР. Эти вопросы решались РФ в двустороннем порядке с соответствующими государствами. И страны Балтии оспаривают в судах различных стран (в ряде случаев – довольно успешно) собственность России на те или иные объекты недвижимости, до 1940 года принадлежавшие им.

вопрос о правопреемстве России от Советского Союза (а значит и ответственности за действия СССР) не может решаться однозначно. Здесь важен прецедент, что Россия сама определила рамки такой правопреемственности (со значительным для себя материальным уроном), и эти рамки были признаны мировым сообществом. Только Россия вправе решать, какую еще часть советского наследия она может на себя принять. Естественным в таких условиях является, как и в случае с внешними долгами и местом в Совбезе ООН, вопрос об адекватных компенсациях. Вот почему любые материальные домогательства к России за «советскую оккупацию» должны быть встречены контрпретензиями, например, в виде взыскания долгов за инвестирование союзных республик в советский период.