Nacionalistas - Tautininkas - Patriotas - Žygeivis - Laisvės karys (Kalba - Istorija - Tauta - Valstybė) • Temos rodymas - Slaviški baltizmai - Ю. А. Лаучюте. СЛОВООБРАЗОВАТЕЛЬНЫЙ АСПЕКТ ЛЕКСИЧЕСКИХ ЗАИМСТВОВАНИЙ (на материале славянских балтизмов)

Peržiūrėti neatsakytus pranešimus | Peržiūrėti aktyvias temas

Pagrindinis diskusijų puslapis » ***Enciklopedija - Baltų, slavų, germanų, finų-ugrų ir kitų genčių, tautų bei kalbų istorija » Slavų genčių, tautų ir jų kalbų istorija

Visos datos yra UTC + 2 valandos [ DST ]

Slaviški baltizmai - Ю. А. Лаучюте. СЛОВООБРАЗОВАТЕЛЬНЫЙ АСПЕКТ ЛЕКСИЧЕСКИХ ЗАИМСТВОВАНИЙ (на материале славянских балтизмов)

Puslapis 1 iš 1

[ 1 pranešimas ]

Spausdinti

Ankstesnė tema | Kita tema

Autorius

Žinutė

Žygeivis

Pranešimo tema: Slaviški baltizmai - Ю. А. Лаучюте. СЛОВООБРАЗОВАТЕЛЬНЫЙ АСПЕКТ ЛЕКСИЧЕСКИХ ЗАИМСТВОВАНИЙ (на материале славянских балтизмов)

Parašytas: 28 Lap 2010 17:14

Svetainės tvarkdarys

Užsiregistravo: 05 Spa 2006 01:16
Pranešimai: 27103
Miestas: Ignalina

Slaviški baltizmai

Ю. А. Лаучюте. СЛОВООБРАЗОВАТЕЛЬНЫЙ АСПЕКТ ЛЕКСИЧЕСКИХ ЗАИМСТВОВАНИЙ (на материале славянских балтизмов)*

Статья из http://iling.nw.ru/pdf/des/127lau.pdf

Быстрый просмотр http://docs.google.com/viewer?a=v&q=cac ... h7wCKvNPyg

Обсуждение - http://forum.istorija.net/forums/thread ... sp?tid=515

Историческая лексикология, изучающая происхождение слов, прежде всего выделяет слова, заимствованные из других языков.

Обычно для признания исконности слова или заимствования достаточно определить происхождение корня. Но, как известно, слова редко функционируют в чистом, «корневом» виде (особенно – в индоевропейских языках). Заимствующий язык, по мере усвоения и приспособления иноязычного слова к своей системе, не только не только изменяет его фонетических облик, но и «одевает» в свои словообразовательные форманты.

Например, в процессе заимствования литовского слова kūlȳs ‘сноп, связка длинной соломы’ (= латш. kŭlis то же) в восточнославянские языки, почти повсеместно происходило отсечение балтийского окончания -is > kul’ > русск. куль ‘пук, вязанка соломы, льна’ (запд.); белор. ли-тер. куль ‘пук соломы, мотня (рыболов.)’; польск. запд. kul ‘сноп соломы, сена, льна и т.п.’, укр. куль ‘вымолоченный сноп, связка камыша’.

Обычно рядом с этими формами широко употребляется и суффиксальный дериват кулёк, образованный уже на славянской почве. И в этом виде балтийское слово так вжилось в славянскую среду, что многие лингвисты отказывались видеть здесь заимствование из балтийских языков.

Но в западнополесских говорах отмечен вариант кул-íс-ок, сохранивший полностью исконную балтийскую форму и значение, вместе с окончанием, за ко-торым последовал славянский суффикс -ок. Это усилило аргументацию в пользу заимствованного характера данного слова, однако подобные случаи – редкая удача для этимолога.

Особенно при исследовании балто-славянских языковых контактов, по-скольку близость фонетической и словообразовательной системы этих языков вместе с исключительно длительным или совместным проживанием на смежных территориях делает древние взаимные заимствования трудноотличимыми от исконно родственных параллельных образований.

На это уже неоднократно указывалось в исследованиях ряда ученых 1, но и сегодня нередки случаи, когда суждения об исконном или заимствованном характере некоторых слов базируются на интуиции ученого, на не на четко сформулированных критериях и аргументах. И это случается тем чаще, чем ближе друг к другу исследуемые языки.

Приведенный выше пример наглядно демонстрирует полезность привлечения к анализу не только корня, но и всех других словообразующих формантов, но порой и они бессильны помочь исследователю, так как заимствующие языки упорно работают над заимствованными словами, уподобляя их своим исконным.

Например, вряд ли кто-нибудь усомнился бы в исконности происхождения белор. крýпник ‘суп из крупы’ (в сев.-западных и сев.-восточных говорах), когда на виду и славянское слово крупа, и славянский же суффикс -ник.

Особенности ареала легко объяснимы реликтовостью данной формы именно в данных диалектах. Однако наряду с этой формой засвидетельствованы еще и другие, тоже содержащие суффиксальное -н-, но с другим вокализмом и окончанием: белор. (сев.-вост.) крупéня, крýпень ‘крупяной суп’, руск. (запд., сев.-запд.) крýпéня, крýпень ‘суп или жидкая каша из крупы’.

Здесь уже трудно закрыть глаза на почти идентичное слово в литовском языке kruopiẽnė ‘суп из крупы’, образованное со специфически литовским суффиксом для названия разных блюд -iẽnė (ср. kiaušìnis ‘яйцо’ → kiaušiniẽnė ‘яичница’ и т. п.).

Впрочем, названия пищи балтийского происхождения с суффиксом -iẽnė > слав. -еня /-ень / -енья и т. д. составляют весьма многочисленную группу: белор. (вильм.) лапéня 2 ‘весеннее кушанье из крапивы, лебеды, листьев свеклы, щавеля и др.’, польск. (Лит-ва) łapienia, łapienie то же, łopienie (кашубск., поморск.) ‘конский щавель’ < лит. lapiẽnė то же, от lãpas ‘лист’; белор. диал. раўгéня ‘род некислого теста, особое кушанье; заквашенная солодуха’ (сев.-вост.); рявгеня (вильм.) ‘кулага’ (ср. также с переносным значением и совсем “ославяненным” суффиксом витебск. раўгéша ‘ротозей’); польск. диал. rougienia ‘еда из квашеной му-ки’; русск. (псковск.) рявгéнья ‘заквашенная солодовая каша; сорт кваса’ < лит. raugiẽnė то же ← ráugas ‘закваска’; белор. варгéня ‘каша из молотых зерен, муки, теста’ < лит. *vargiẽnė, от vargas‘беда, горе, трудности’.

Существуют образования с этим суффиксом от корней, которые в самом литовском языке (или в диалектах) являются славизмами, независимо от происхождения соответствующих слов в самих славянских языках.

Поэтому наряду с прямым заимствованием из литовского языка, не исключена возможность, что литовский суффикс в пограничных славянских говорах стал использоваться самостоятельно для названий кушаний, напр. польск. (сейн.) bulvienia ‘суп из картофеля’, русск. (Литва) гульбéня то же, гульбениха (южнопсковск.) ‘картофельное пюре’, бульбени́ха (псковск.) ‘запеканка из толченого картофеля’, ср. лит. bulviẽnė ‘суп из картофеля’, восточн. диал. galbiẽnė то же (славизм), белор. диал. цваклéня ‘еда из кислой свеклы’, ср. лит. диал. cvikliẽnė ‘суп из листьев свеклы’ ← диал. (славизм) cvìklis ‘свекла’ и т.д.

Настоящую самостоятельность в славянских языках приобрел балтийский (литовский) диминутивный суффикс -(i)uk-as, с помощью которого в диалектах белорусского, польского и украинского (преимущественно на Полесье) языков образуются имена существительные от корней, которые в самих балтийских языках не засвидетельствованы даже в качестве славизмов.

Например, белро. (вост. Полесье): багн’ýк ‘свиной желудок’, багýк, бэгýк ‘начиненный свиной желудок’, барканчýк ‘ребенок незамужней женщины’ 3, вузмýк ‘шест, на котором крепится сетевой мешок’, жаўрýк ‘жаворонок’, казлю́ка ‘сажень’; запд. полесск.: вiдýк ‘снотворный мак’, жарлю́к (мозырск.) ‘рыба, проглоченная другой рыбой’, кабанчук ‘поросенок’, казлю́к, казю́к ‘козленок’, казюк, казю́ка ‘козявка’, камлю́к ‘комель’ (вост. могил., витебск.),‘приземистый человек’ (гродн.), ‘толстый ребенок’ (центр. Полесье), ‘дужка у плетеной посуды’ (зельв., гродн., новогруд., свисл.), карзю́к (могил.) ‘большой некастрированный кабан, хряк’, карчýк (диал.) ‘небольшой пень’, какалю́ка (запд. Полесье) ‘палка, посох из самодельного поперечника’ (но не исключено и прямое заимствование из балтийских языков, ср. лит. ‘к.-л. уставший, измученный’, диал. kakaly͂s ‘скамейка у печки’ → kakaliùkas) и т. п.

В ряде случаев славянскому образованию на -ук(а), -юк(а) соответствует литовское слово, которое по происхождению корня может быть либо родственное славянскому, либо только балтийское (в этом случае славянское образование -ук(а), -юк(а) является полным балтизмом), либо – заимствованное из славянских языков, и в данном случае мы имеем дело с весьма своеобразным гибридом.

К примерам первого рода относятся такие слова, как белор. (сев.-запд.) аксцюкí ‘ости’ < лит. мн. ч. aksciùkai ← akstìs ‘ость’, белор. лапшýк (постав.) ‘старый подберезовик’, польск. (Литва) lapsauk ‘старый червивый гриб’, русск. (Литва) ляпшýк ‘вялый, нерасторопный человек’ < лит. lepšiùkas ← le͂pšis ‘подберезовик; старый гриб или вялый, нерасторопный человек’, белор. (браслав.) гердýк ‘зоб у курицы’, польск. (браслав.) g’erduk то же < *gerdukas, ср. лит. gèrti ‘пить’, gerklė͂‘горло’, gìrdyti ‘поить’, ср. белорусский балтизм той же семьи, но с другим суффиксом: новогр. гярдзéль ‘глотка’, волков. гʹердзʼóлко то же и т.д.

От родственных корней образованы такие балтизмы: белор. полесск. вяпрýк ‘кабанчик’, ср. лтш. vepris ‘кастрированный бо-ров’; польск. (сейн.) ćipluk ‘цыпленок < лит. cypliùkas ‘птенец’, звукоподражательное; белор., польск., русск., укр. паршýк /поршýк ‘поросенок’ < лит. paršiùkas от paršas ‘порось, кабан’, на-ряду с «гибридным» образованием белор., русск. диал. парасю́к ‘кабан(чик)’ и т.д.

В качестве «гибридных» заимствований можно привести примеры: русск. (Литва) бартýк ‘валет’ < лит. bartùkas то же < польск. bartek; польск. durn’úk ‘?’ сейн. < лит. durniùkas ‘дура-чок’ ← dur͂nas ‘глупый’ (славизм), польск. (сейн.) butel’uka ‘бутылка’ < лит. buteliùkas ← butelys͂ ‘бутылка’ (славизм) и т.п.

О древности проникновения балтийских слов в славянские языки свидетельствуют случаи, когда в славянском слове наличествует и балтийский корень, и балтийский суффикс, но соответствующее образование в балтийских языках не засвидетельствовано, ср. укр. (вост. Полесье) тванюка ‘топкое болото’, наряду с твань ‘болото’ < балт., ср. лит. tvã́nas ‘потоп, наводнение’, лтш. tvans ‘смрад, чад’; белор. (вост. Полесье) бундю́к ‘’, ср. лит. диал. (вост.) bundà, к литер. bandà ‘стадо; булочка хлеба’.

Еще сложнее обстоит дело с происхождением укр. (полесск.) жудю́к ‘воробей’, образованного с помощью суффикса -юк от корня жуд-, ср. белор. жудà ‘ужас’, русск. (курск., орл., смол., пск.) жуда то же, ‘беспокойство, нужда, лишения’, русск. жудь ‘тоска, грусть’ (→ русск. жуть, жуткий ?), белор. жýдасна ‘жутко, ужасающе’, жýдащь ‘жуть, ужас’ и др.

Авторы Этимологического словаря белорусского языка 4, вслед за О. Н. Трубачевым, склонны относить данную семью слов (без полесск. жудю́к) к праславянским диалектизмам, родственным лит. žudýti ‘убивать, умерщвлять’, хотя еще Е. Ф. Карский предполагал заимствование из балтийских языков 5.

Исконности славянских и балтийских слов, кроме специфического ареала, противоречит фонетика (слав ж ≠ лит. ž и т.д.) и словообразовательные форманты -юк в жудюк и -ос в жудосна, ср. также лит. запад. žiaudùs ‘суровый, беспощадный’.

Балтийскому происхождению не противоречит и семантика: переход от ‘убивать, умерщвлять’, ‘суровый, беспощадный’ к ‘ужас, беспокойство, тоска, грусть’ кажется вполне закономерным и объяснимым.

Изучение словообразовательных особенностей ряда слов в северо-восточных славянских языках и диалектах, в которых выявляются суффиксы балтийского происхождения (прежде всего -uk-, -iuk-, -ien-), заставляют по-иному взглянуть на некоторые так называемые праславянские диалектизмы, которые при более внимательном анализе могут оказаться древними балтизмами.

* Работа выполнена при поддержке РФФИ, грант № 00-06-80249а.

1 Ср., напр. лит. klõdas и sõdas с одной стороны, и русск. клад и сад. Па-ра klõdas=клад обычно считается исконно родственной, а лит. sõdas считается заимствованием из русск. сад. Подробнее об этом см.: Ю. В. Откупщиков. Критерии разграничения исконной и заимствованной лексики в балтославянском ареале (фонетический аспект) // Материалы XXXI Межвузовской научнометодической конференции преподавателей и аспирантов. Вып. I, Секция балтистики. Лексикология и лексикография балтийских языков. Тезисы докладов. 4-6 марта 2002 г. Филологический факультет СПбГУ. 2002.

2 Здесь и далее примеры взяты из : Ю. А. Лаучюте. Словарь балтизмов в славянских языках. Л., 1982: Этымалагiчны слоўнiк беларускай мовы. Мiнск. Т. 1. 1978 и след.

3 В современном белорусском языке можно выделить даже особую под-группу образований с суффиксом -(i)uk-, осложненную звуком -ч-: чук. Очевидно, здесь имела место аналогия со славянским диминутивным суффиксом -чик.

4 Этымалагiчны слоўнiк … Т. 3. 1975. С. 240-241.

5 Е. Ф. Карский. К вопросу о влиянии литовского и латышского языков на белорусское наречие // Русский филологический вестник. Варшава. Т. XLIX, 1903. С. 1-23.

_________________
Tautos jėga ne jos narių vienodume, o vienybėje siekiant pagrindinio tikslo - Tautos klestėjimo.

Į viršų

Puslapis 1 iš 1

[ 1 pranešimas ]

Pagrindinis diskusijų puslapis » ***Enciklopedija - Baltų, slavų, germanų, finų-ugrų ir kitų genčių, tautų bei kalbų istorija » Slavų genčių, tautų ir jų kalbų istorija

Visos datos yra UTC + 2 valandos [ DST ]

Dabar prisijungę

Vartotojai naršantys šį forumą: Registruotų vartotojų nėra ir 1 svečias

Jūs negalite kurti naujų temų šiame forume
Jūs negalite atsakinėti į temas šiame forume
Jūs negalite redaguoti savo pranešimų šiame forume
Jūs negalite trinti savo pranešimų šiame forume
Jūs negalite prikabinti failų šiame forume

Pereiti į: